— О, не сомневайтесь, примет. Она придет хотя бы только для того, чтобы не упустить случая посмеяться над вами… Только ничего не выйдет.
Сьюзен Келвин молчала. Лишь едва заметная тень мелькнула на ее лице, покрытом глубокими морщинами — вечными спутниками старости, мудрости и опыта.
— Виллафранка винил во всем Машину, не так ли?
— Не похоже, чтобы это вас сильно занимало, Альфред.
— Послушай, Грег, а тебе не кажется, что он прав насчет всего этого? Он так уверен, что я…
— Да, это так, — ответила Кэлвин. — Он заботился о вас, обеспечил вашу безопасность, но вы не могли ничем управлять, потому что управление предназначалось не для вас, а для расшалившегося Мозга. Мы смогли связаться с вами по радио, но ответить вы не могли. Пищи у вас было достаточно, но это были только фасоль и молоко. Потом вы, так сказать, умерли и воскресли, но эта ваша временная смерть была сделана… ну… не скучной. Хотела бы я знать, как это ему удалось. Это была коронная шуточка Мозга, но намерения у него были добрые.