— Вопрос морали. Может быть, они хотят уничтожить нашу волю к сопротивлению, заставить сдаться после ужаса первого удара. Больше всего людей погибнет в Нью-Йорке…
— На земле нет мест, хранящих секреты. Мне показали все, что я просил.
Больше такое не повторится. На сей раз у меня нет предчувствия — кстати, теперь я знаю, что такое «предчувствие» — что он запретит мне пользоваться старым Писателем. Было бы глупо перепрограммировать меня, а потом запретить печатать.
Иногда в приемную заходил кто-нибудь и глазел на него. Эндрю не старался избегать этого взгляда, но спокойно смотрел на вошедшего, и тот отводил глаза.
— У него словарный запас, приближенный к человеческому, — Линда поспешила опередить ответ робота. — Я думала…
— Ну и черт с ней. Мне все равно. — Затем, так же тихо, он добавил: — Я порвал с Гортензией.