Оставив профессора наедине с пациенткой, мы переместились на первый этаж, в столовую, где с закусок и напитков уже была снята салфетка.
– Я велела приготовить вам главную спальню, – ворковала леди Линн. – В ней гораздо просторней и светлее, чем в вашей комнате. Ах, милый отец, как славно вы там отдохнёте! Пойдёмте в дом. Смотрите, как все тут вам рады! Ну, не упрямьтесь.
– В русской деревне, или в номерах «Грейт-Вестерн», – сказал Эраст Петрович. – В самом деле, пора.
– Я русский. «Морисом Старом» сделался только в Соединённых Штатах. В этой стране человека не могут звать Mavrikyi Christophorovich Starovozdvizhenskyi. Пока представишься, тебя уже обскакали, а то и пристрелили. Тут рассусоливать времени нет.
– Нет, – ответил он. – Или честно, или никак.
– Зайдёте ко мне после обеда, – мрачно обронил управляющий и проследовал к себе.