Теперь, когда главная цель экспедиции переменилась, караван возглавили сани законоблюстителя. Полицейский нахлёстывал своего конька не жалея, из-под копыт звёздочками разлетался смёрзшийся снег, от заиндевевших боков валил пар.
– Молчал бы, кобель! Восемнадцать лет его кормила, обстирывала, а он к этой вертихвостке сбежал! Так ей и надо!
– Настя! Вы здесь? – позвал он, отодвигая металлический брус.
– Спой новое, чего раньше не певала. Глядишь, переймём, на пользу пойдёт.
А потом на крыльцо вышел рослый мужчина в распахнутой на груди рубахе – сам Никифор Андронович.
У окна, расплющив носы о стекло, постоянно торчало две-три мальчишечьи физиономии. Это четыре.