Фандорин оборотился к двери, как бы ожидая от хозяина объяснений. И они не замедлили последовать.
– Многие из нас, конечно, ещё помнят старого князя Льва Львовича Каракина, – так начал Архип Гиацинтович свой рассказ. – Это был человек старого времени, герой венгерской кампании. Либеральных веяний предыдущего царствования не принял, подал в отставку и жил в своей подмосковной индийским набобом. Богат был неслыханно, теперь у аристократии таких состояний уж и не бывает.
– Скажите, Тюльпанов, вы сами-то читали п-протокол, который выслали мне позавчера? Тот, где исправник описывает место смерти Крашенинникова? – Шеф смотрел на своего помощника с укоризной.
– Теперь апостолом стал Разис, а с ним иметь дело проще, чем с Моронием, – говорил Эраст Петрович, когда они подъезжали к открытым нараспашку воротам. – Нужно будет извлечь из пропасти тело и, конечно, голову. Если её не унёс поток. Завтра на рассвете мы повторим эксперимент. Я сам этим з-займусь. А до того, днём, наведаюсь к Чёрным Платкам. Селестианцы мне помогут. Присоединяйтесь и вы к нам. Опытный помощник мне не помешает. Заплачу, как мистеру Скотту – по тройной таксе: пятнадцать долларов в сутки.
Нет-нет, возможность разоблачить убийцу имелась только здесь, в Петербурге, и Фандорин твёрдо вознамерился этот шанс не упустить.