– «Непросто» – это факт, – младший Латышев язвительно хмыкнул. – А если каждый второй шмальнет пару раз из «осы» – им и драться не надо будет.
После этого Филин поставил фонарь на стеллаж, включил его, направив ослепительный сноп света в дальний угол, подтолкнул пленника в этот угол и снял с него наручники.
Кстати, совсем забыл: я же вам обещал составить его портрет и с ходу определить, что это, вообще, за человек такой.
– Ха! – Федя судью ненавидит, как и любой честный уроженец нашего города. – Ну ты сказанул...
– Про пытку – да, но... Я имел в виду вообще, все это...
Только я вас прошу: не надо делать круглые глаза и приставать ко мне с вопросами. Я не ошибся, не придумал это и не утаил от вас ничего – в каком виде получил, так и рассказываю. Нет, я не буду страстно кричать, что какая-то там фламандская зола стучит в мою печень, но напомню: все эти вопросы я в буквальном смысле пропустил через себя. Я запомнил каждое слово, прозвучавшее под сводами той жуткой каморки и теперь поделюсь с вами.