Лилит же выгнулась как от удара молнией, закричала, карие глаза раскрылись, выплескивая наружу такую боль, что чуткие к эманации дэвы не могли не почувствовать ее, даже те, кто находился на самом далеком отсюда острове. Разорванная грудь зарастала на глазах, но кровавое пятно все равно продолжало расползаться по сверкающе белому платью.
- Наконец-то. А то мне уже показалось, что ты забыл меня.
- А чего смущаться? Когда вернулся, лицо у него было такое… идиотское, и глаза как блюдца, что мы стали подозревать его в слабоумии. Вот ему и пришлось рассказывать какой ты фортель выкинула. Правда, недовольных по моему не было. У Данте потом еще полдня такая дурацкая улыбочка была, полдворца перепугал. Ты сама знаешь, он нормально улыбаться и так не умеет, а тут еще это. До сих пор задаюсь вопросом - что же ты такого сделала, вогнав его в подобный ступор.
Как это ни прискорбно, но ничего хорошего демоны принести не могут.
Единственное, что меня раздражало, это браслеты из моррия, по-прежнему обхватывающие мои конечности.
- Орлийский, что вы себе позволяете, - закричал один из магов.