— Нет, Игорь Петрович. Я понял: книжки одно, а жизнь — совсем другое. Нельзя в книжках жить. Неправильно это!
— Только тот настоящий Распутин, у кого на фуфайке написано: «ORIGINAL»!
— Андрэ! — завопил оскорбленный в лучших помыслах Стас. Николя поднял голову и сморщился, готовясь заплакать. — Не надо, не надо! — сразу замахал руками Стас, и министр пропаганды исчез. Видать, достали Стаса детские слезы.
— Пошел ты на фиг! — завопил я. — Хватит, намерзся! Да и книжки мы все спалили!
Кащей оторопело нас разглядывал, пытаясь понять, шутим мы или нет.
— А!!! — завопила Хадсон, с неожиданной ловкостью запрыгивая на тумбочку для зонтиков.