В суматохе сборов, погрузок, и беготни по сувенирам, этот разговор вспоминался изредка. И только когда нам сказали, что керосин будет только ночью, мы с Серегой переглянулись.
Я посмотрел. По дорожке к парку шла стройная блондинка с овчаркой на поводке. Симпатичная. Сероглазая, курносая. Не мой тип, но в принципе…
— На какие шиши? Плохо, Андрей, работаешь. На самолет заработать не можешь.
— Нельзя быть таким идиотом, Пит! — Боря наконец то нашел нужную интонацию для разговора со мной. Он теперь просто орет все что считает нужным. И мы прекрасно ладим.
Все время до нашего выхода из дома Олик провела или на телефоне, или в процессе примерки.
— Красноармеец — поняв мой вопрос во взгляде пояснил оружейник — в сорок втором. Под Мясным Бором. Там в овраге место взрывом привалило. Раскопали — интересно выходит. Он с трехлинейкой троих немцев завалил, и его в затылок исполнили. Сзади зашли. Парню двадцать пять было. Конаков Михаил Федорович. Из Ухты. У него рост был, около метр шестидесяти. Крутой был мужик. Так чем обязан?