— Ты пойми, Андрей Владимирович. У меня сыну шестнадцать, ему школу заканчивать, а тут звонят и говорят, чтоб место на кладбище готовил.
Мда. Не умеет пить молодежь. Всего второй бокал. А уже разхдухарилась.
Вова Корбут, зам. директора Тушинского отделения ПСБ, на Павловской реформе очевидно заработал. Я часто думал, что вместо борьбы с теневым капиталом эта реформа его сформировала. Тем не менее, Вова, как у него водится, скурпулезно выполнил взятые обязательства, и в москвич-каблучок закинули семь больших черных, брезентовых сумок. Основное пожеланием было — мелкими купюрами.
Странности начались, когда Зотов вошел в приемную Председателя Горисполкома. Женщина — секретарь, явно стесняясь, заявила, что Сергея Ивановича нет. И сегодня не будет. На вопрос с кем можно поговорить о мазуте, промолчала. На вопрос когда можно поговорить с Сергеем Ивановичем, неуверенно посоветовала подойти завтра.
Было непривычно плыть над дорогой. Проехали хранилища, проехали вдоль складов, развернулись, и задом сдали к погрузочному пандусу у ворот пакгауза. Из ворот вышел кладовщик. Узнав Борю, он открыл ворота, и махнул внутрь рукой. Вышли грузчики. Кладовщик взял накладную и ушел внутрь.
— Уверен, что со мной справишься? — спросил он с любопытством.