— А, ну да, ты же у нас грамотный. Значит, навыки у тебя такие, которыми панцирников ловят? И где же ты им научился?
Эта мысль меня успокаивает. Если к нам заявится не армия, а обычная шайка, то для нее столь высокое препятствие непреодолимо.
— Надо возвращаться быстрее. — Бяка беспрекословно признал власть кричавшего.
— Быстро не получится. Правый берег — сплошной обрыв, на него нам не залезть. А до левого еще как-то добраться надо. Он далеко, а река тут глубокая. Шестами не достанем. Да и моста с той стороны нет, придется кричать и руками махать, чтобы эти слепые на башне нас заметили.
— Бяка, ты ничего про такое не говорил, — пожаловался я.
Судорог нет, но осталась боль, угнездившаяся во всех суставах. Но она вполне терпимая и даже чуть приятная. Нет, не в том смысле, что я получаю удовольствие от хлыстов в руках озабоченных дамочек, облаченных в черный латекс. Это что-то вроде «мышечной радости» у людей, занимающихся спортом. Тот случай, когда человек изрядно перетренировался, отчего на следующий день ощущает себя не слишком хорошо, но понимает, что это пошло ему на пользу.