Но я все же поднялся и на подгибающихся ногах вернулся к болоту. Устроился на самом краешке красной земли, чтобы не сидеть в луже, после чего принялся поднимать навык.
— Ну там хотя бы нет воды, — с сомнением ответил упырь, осознав, что обрадовался преждевременно.
— Ты считаешь, что ходить по трупам — это хорошо?
Торговца на месте нет, он, как и все прочие, занимается рогоцветом. В кои-то веки свой жир растрясет. Тут будто мор прошел, все живые умчались на сбор специй. А мне, между прочим, надо что-то придумать с бумагой. Она в этом мире на каждом углу не валяется. Изготавливают ее мало, ценится высоко.
Бяка все это время без работы не сидел. При помощи ножа он из самых крепких сучьев, притащенных мною из речных буреломов, вырезал двенадцать кольев. Да не простых, а особенных. С зубцами, будто у огромных распрямленных рыболовных крючков. Эдакие гарпуны толщиной с руку взрослого мужчины.
— Сказки, наверное. — Я покачал головой. — Будь у этого садиста такие слуги, он бы спокойно захватил факторию и все посты.