На этот раз я был опытен и потому знал, что выбирать следует куски кремня самых неровных очертаний. Именно из них получались осколки нужной мне формы. Вот только с размерами у них не ладилось, потому с полчаса убил, прежде чем получил новую заготовку. Не такую удачную, как в первый раз, но и не сказать, что значительно уступает. Тратить время на новые опыты не хотелось.
Обозник отвернулся, показывая, что разговор окончен.
— Спрятаться? Я так понимаю, ты уже пробовал это делать, но не очень-то получилось?
— Гед, прощай! — Упырь продолжал орать ересь уже через плач, не понимая, что я ему говорю. — Гед, хочешь, я покажу тебе то, что мое?! Хочешь узнать, пока живой?! Гед, ты же мой друг, тебе можно показывать! Все равно ты никому не сможешь разболтать!
Отсутствие видимости удручает. На улице уже, должно быть, полдень, но здесь в лучшем случае метров на двадцать пять удается всматриваться. Да и то лишь в тех случаях, когда туман слегка редеет на локальных участках, чтобы почти сразу сгуститься до прежнего непроглядного состояния.
Вот так аборигены получают первую ступень просвещения. Еще не начали реветь от обиды на то, что их выдернули из уютного и привычного вместилища, а уже добились многого.