– Ну, что – может по пивку и к девкам? – протяжно вздохнув, спросил Иван.
Беляш смотрел на веник со смесью ужаса и ненависти. Веник Беляш не любил. Веником Беляшу перепадало. Закончив убирать, я убрал веник обратно в шкаф, усыпив бдительности кота. После чего легко подхватил котика, взяв его на ручки.
– Вернуть равновесие. Восстановить паритет между странами. Создать многополярный мир, – Корочун тяжело дышал, как будто занимался тяжелым физическим трудом, но голос его звучал уверенно и громко.
– А как у тебя с деньгами? – спросил я, возвращаясь к насущному.
Что, возможно, было бы и неплохо, если бы у главнокомандующего были идеи, как армией управлять. Беда была в том, что главнокомандующий, будучи зависимым от воли назначивших его президентом толстосумов, не имел своего мнения, а колебался, в зависимости от заключаемых ими альянсов. На практике это выливалось в то, что утренние указания главкома, противоречили вечерним, и были прямо противоположены вчерашним и завтрашним.
И парочкой мрачных хмырей, стоящих около перегородившего въезд в город самодельного шлагбаума. Одеты парочка была ярко и разношерстно, в панковском стиле – который совершенно не вязался с направленными на нас уродливыми ржавыми пушками.