Сенька помотал головой – испуганно, и уж безо всякого притворства.
– Держите, юноша. Передайте, загляну нынче часу в восьмом… Хотя постойте.
Тут только до Скорика допёрло. Ну конечно, это ж марафет, ясное дело. Оттого у Смерти и зрачки чернее ночи. Вон оно, выходит, что…
Перекрестился Сенька, потянулся покойнику, как положено, глаза прикрыть, да руку-то и отдёрнул.
Второго сентября отмусолил, в смысле отсчитал, четыре рубля тридцать пять копеек.
Очко швырнул нож в японца, но тот успел присесть. Так же легко Маса увернулся от второго и третьего ножа. Однако опустошив свой манжетный арсенал, валет не угомонился – откинул полу длинного сюртука, и Сенька разглядел прикреплённую к брючному ремню деревянную тросточку.