«Обычное совпадение, – вздохнул Степаныч, кладя трубку, – если ты услышал какое-то имя, тебе начинается казаться, что все только об этом и говорят. Кажется, это когнитивное искажение называется феноменом Горбачева-Умалатовой».
– Все равно это расточительно, Ваня, – возмутился я, – дети в Африке голодают…
Я встал и подойдя к лабораторному столу, на котором высился, сверкая медными боками, обвешанная манометрами выполняющий роль кофеварки автоклав. Рядом, в соседнем устройстве, заметно больших размеров, как в лавалампе взымались и опадали бесформенные сгустки вещества.
– А меня Алексей, – сказал я, машинально протягивая руку.
Где нас уже ждали висящие по обеим сторонам моста черные вертолеты. Чтоб уйти от них, летчица бросила биплан чудовищным финтом, пронесясь в паре метров от уродливого церетелевского кадавра.
– Сколько? – только и смог сказать я, закрывая лицо рукой, признавая поражение. Этого деятеля не прошибешь и пушкой.