— Может быть, может быть, — начинал вспоминать фон Финк.
— В петлю? Брунхильда? — Роха даже встал из-за стола и стал смеяться. — А-ха-ха! Да вы, госпожа Агнес, совсем ничего не знаете?
— Именно, именно, — фон Финк протянул кошелёк кавалеру. — И преподношу вам их с моими глубочайшими извинениями.
И сморит на Волкова своими красивыми глазами, как будто не о смерти человека говорит, а о каплуне, что в суп разделать собираются. И лицо её красивое с веснушками спокойно, и локоны красные из-под чепца выбиваются. И весь её вид, как у ангела, говорит о чистоте и спокойствии.
— Обиженные мужья никогда не могут успокоиться, пока не начнут харкать кровью, — язвительно произнёс фон Шоуберг.
— Да, кавалер, фон Финк обещал быть в самом скором времени.