Она оправила юбки, наконец, ей бы успокоиться, а она всё злилась: получается, напрасно страдала, напрасно такое ценное зелье отдала. Вспомнила.
— Оборотень? — Спросил Рёдль удивлённо. — Мы думали, это волки так расплодились в ваших пустошах, пока там не было хозяина.
— Интерес моего племянника к углю и лесу ещё не охладел, — отвечал Волков, он был рад, что дело продолжается.
Она колышется после каждого шага и приближается.
— Ну, рад, балда? — Выговаривал Сыч Максимилиану. — Зачем тащил только.
Кавалер никогда на такие темы не говорил, значит, и ему не следует. Он во всём хотел походить на кавалера.