— Хорошо, двадцать два гульдена, даже двадцать три. — Сказал кавалер. — За двадцать три гульдена вы согласны помочь?
Как он его увидел, так понял, что произошло, что-то плохое. Волков его сразу признал, это был один из людей сержанта Жанзуана. Был он мокр от дождя, накрыт таким же мокрым плащом, сидел на мокром коне.
— Ступайте, госпожа Ланге, немедля, я приказываю вам.
На южной стороне оврага сплошные заросли кустов, а тут склоны холма почти лысы. Если подойдут вражеские арбалетчики, то они будут в кустах, а ламбрийцы на склоне холма будут как на ладони.
Солдаты Фильшнера на рассвете встали, рубили мокрые кусты и хотели готовить еду, но гауптман решил не ждать, чтобы поберечь свой провиант и пообедать в Эшбахте, за счёт хозяина и его мужиков. Тем более что хода туда было всего четыре часа. Ну, учитывая, что дорога стала от дождя плоха — шесть. Недовольные, голодные и промокшие солдаты, ворча, пошли дальше на юг. И если его солдаты ворчали тихо, то те мерзавцы, что дал бургомистр Малена, ворчали, рыл своих не пряча. Одного пришлось успокаивать плетью.
— Сюда его зови. — Сказал кавалер вставая.