— Он епископ, — продолжал хирург, дыхание переводя.
— Хорошо, буду есть, ну, и пить твою бурду, — обещал ему кавалер, хотя это было для него непростым делом. Он всегда любил поесть, а в последние дни из-за жара едва что-то мог проглотить. А если это и получалось, проглоченное тут же просилось обратно.
— В лагере я начитал пятьдесят палаток, — отвечал Гренер. — Или, может, ещё пара была.
И не известно, кто перед сражением волнуется больше: те, кто уже бывал в таких делах, или те, кто по незнанию ещё не представляют, что будет.
— Кавалер, так что, они начали? — Не терпелось узнать Максимилиану.
До обеда ещё приехал сосед с юга Иоахим Гренер с сыном Карлом.