Хорош, не к чему придраться. Он разглядывал себя в зеркало и надеялся, что Шоуберг сразу не сдохнет, что перед смертью он увидит того, кто приказал его убить. Нет-нет. Не сам убил! Не сам! В том много чести будет подлецу. Приказал убить! Убить, как убивают пойманного вора, как бешеную собаку или как свинью.
Брат Ипполит помог ему запечатать письмо, Волков взглянул на гонца, который уже доедал то, что ему положила в тарелку Мария.
— Двое, ещё шесть ранено, — сообщил Рене.
— Глянь ка на меня, — говорит ему девушка.
— Почему меня не разбудили? — Сразу спросил Волков, пытаясь хоть чуть-чуть размять члены. Он вертит головой, в шее чувствует застарелую боль, рана над ухом опять саднит.
Неизвестный господин молчал, разумно предпочитая не встревать в такие неприятные разговоры, но мерзавец Шоуберг смотрел на всё происходящее с надменной улыбкой, которая всё больше раздражала кавалера. Он-то как раз всё понимал.