— Красное поле с чёрным медведем? — Уточнил Волков.
Шоуберг не должен уехать отсюда живым, иначе на его репутации навсегда будет поставлен крест.
— Грыз его зверь, — Фриц Ламме присел на корточки и стал рассматривать руку, а затем полез под стол и достал оттуда вторую руку. — Вот, значит, и вторая. Он монаха за руку ловил, через клетку вытягивал и отгрызал. Не приведи Господи такой конец, вот уж натерпелся святой человек. Уж лучше на четвертование, там хоть топор острый.
— Солдаты они! — Заорал кавалер. — Им бояться по ремеслу не положено. — Схватил монаха за рукав, притянул к себе и заговорил зло. — Ты всё говорил им, что я Длань Господня. Чего же им бояться, если я рука Господа?
— Да, кавалер, — пришёл в обеденную залу оруженосец.
— Зная свой глупый норов, вам всё время нужно с собой аптечный ящик возить.