Рот Скарафаджо раскрылся, но ни единого звука оттуда не донеслось. Глаза были круглы от удивления.
— Это хорошо, надобно мне знать, сколько их всего пришло и сколько у них коней, сколько из тех коней строевых, а сколько обозных.
Госпожа Ланге встала с лавки чуть подобрав юбки, церемонно сделала ему книксен и поклонилась, потом заговорщицки огляделась, не видит ли её кто, и, пока монах смотрел в бумаги, быстро и не робея, словно она его жена, обняла за шею и поцеловала в висок. И пошла, улыбаясь, на двор.
— Ты-ты, — говорит кавалер. — Кто у тебя лучшие стрелки?
— Да-да, так всё, так, — кивал Роха, — только вот понимаешь, хочу сюда бабу свою из Ланна перевезти с детьми.
— Шесть дней ещё до Рождественского поста. — Сообщил монах.