Служанка бегом кинулась, по голосу госпожи знала, что сейчас её лучше не гневить.
— Я тоже пойду собираться. — Сказал Брюнхвальд.
— Нет-нет, госпожа, — отвечал Люббель, — я его знаю только понаслышке, ручаться за него не могу.
— Очень это самонадеянно и очень дерзко, пользуясь неприкосновенностью гостя, оскорблять хозяина земли, ведь за хозяина вызов могут принять его люди, если, капитан, вы не прекратите оскорбления моего сеньора, я буду вынужден расценить ваши дерзости как своё личное оскорбление.
— Нет, — за мать отвечал ей Волков, — молода ещё. Учи грамоту пока.
Роха приехал с людьми и лошадьми, пушки со двора вывез, сразу столько места освободилось. Игнатий вышел, подмёл за ними, так чисто стало на дворе. Хорошо стало. Лошадям и её карете теперь было где развернуться.