— Успокойтесь, госпожа Эшбахт, — наконец произнёс Волков. — Никакого суда не будет. Госпожа Ланге, принесите супруге моей пива.
У Шоуберга от неожиданности округлились глаза, он потерял равновесие и Волков нанёс первый отличный удар. Вернее, укол, он колол его точно в брюхо. Но слишком хорош был шут графа.
Обычно Агнес думала о господине, когда ложилась спать, о том случае в Хоккенхайме, когда ей удалось лечь с ним в постель. Иногда думала о красавчике Максимилиане, но в этот раз о них она подумать не успела, вспомнила лишь про время, которого не хватает, и про деньги… И всё…
— Как пожелаете, господин Эшбахт. Отказаться я не смею. Для меня служить вашему дому — честь. А не соглашалась я оттого, что боялась, что не справлюсь.
— Я благодарен вам, барон, — с поклоном сказал он.
Но даже тут дорога не была простой. Нужно было спуститься с одного холма в этот самый овраг и подняться по склону другого. Тут и телеги проходили. Но то было летом, когда было сухо. Во всех других местах стены оврага были почти отвесны. По скользкой глине даже пешему человеку в доспехе выбраться из оврага было непросто.