— Что ж, вы тут хозяин, вам решать, — ответил фон Клаузевиц.
«Опять!» Кажется, даже кухарка уже узнавала гонцов от герцога.
Во фляге у Рохи был портвейн, он всегда его пил. Дрянь, не столько для веселья и удовольствия, сколько для пьянства вино. Винцо забористое было, а он пьянеть не хотел, кавалер сделал всего пять или шесть глотков. Смотрел на север, туда, где кончаются его владения и начинаются владения графа. От этого места до поместья Мелендорф верхом, если не спешить, то за два часа доедешь. Учитывая, что это придворный шут, который ночи напролёт таскается по кутежам и пьянкам, то встаёт он не с рассветом. И если он встал даже после утреней молитвы, то вот-вот должен появиться на дороге. Волков сидел и вычитывал часы.
— Поехали уже, мне к монаху надо, — сказал кавалер, — а то ухо горит.
— Вы платили ввозной сбор, когда провозили товары в город?
Вот только кавалер не верил этому его смирению, как и его раскаянью.