— Извините, кавалер, не увидал, — сказал Максимилиан. — Он валялся в кабаке, таким и взял его там.
Он лежал на охапке веток, на которые была положена попона, а укрыт он был старым солдатским одеялом. Сарай из жердин с дырами в палец толщиной мало защищал от холода.
— А где? — Удивился Максимилиан. — В каком месте?
— Александр, напомните Брюнхвальду, что бы не давал им останавливаться. Пусть гонит их до реки.
— Ты слишком добрый, Фолькоф! — Говорил Роха с жаром. — Слишком добрый.
— Я обязательно позову вас, господа, — обещал Волков, — и вы будете драться под своим знаменем.