– Сколько их там, голубчиков? – спросил Бурляев.
– Вы Модзалевский? Адъютант его в-высокопревосходительства?
Ступив на мост, толпа вытянулась в серую ленту. По реке такой же серой неостановимой массой плыли ноздреватые льдины.
Версия выходила замечательно складная, во всяком случае по сравнению с прочими, однако Пожарский воспринял ее скептически.
Странная история: сначала сигнал провала, потом вдруг срочный вызов. Нельзя было посылать Иглу. Ошибка.
В комнате были трое. Давешняя женщина с гладкими волосами сидела у стола, вполоборота к двери, и производила странные манипуляции: зачерпывала маленькой ложечкой из банки серую студенистую массу и очень осторожно, по несколько капель перекладывала в узкую жестянку вроде тех, в которых продают оливковую эссенцию или помидорную пасту. Рядом стояли и другие жестянки, как узкие, так и обыкновенные, полуфунтовые. Делает метательные снаряды, догадался статский советник, и его радость несколько померкла. “Герсталь” пришлось убрать. Вряд ли получится произвести арест – достаточно женщине дернуться от испуга или неожиданности, и от флигеля останутся одни обломки. В разговоре бомбистка не участвовала, беседу вели двое остальных.