– Золото? – усомнился Фандорин. – А мне д-доводилось слышать, будто Мыльников на руку нечист? Живет не по средствам, и вроде бы даже служебное расследование было по поводу расходования казенных сумм?
Сел на жесткий стул, подле занавешенного шторкой входа (уже проверял – служанкина каморка). Стал думать о ТГ. Наверное, в тысячный раз за минувшие месяцы.
– Знаком. “Сотрудница” прекрасная, спору нет, но только Сверчинский напрасно намекает. Это называется с больной головы на здоровую! Если кто и мог ей проболтаться, то скорее он. Она из него веревки вьет!
– Гриночка, милый, здравствуйте! – воскликнула она и, бросившись Грину на шею, звонко чмокнула его в щеку. – Как я рада вас видеть! – И шепотом. – Я так горжусь вами, так беспокоюсь за вас. Вы знаете, что вы теперь самый главный герой?
“Наму Амида Буцу”, – успел мысленно произнести Фандорин, прежде чем перестал что-либо видеть и слышать.
– Можно с тобой? – вскинулся Снегирь. – Емеля читает, эти в карты режутся, а мне что? Банки я все подготовил. Скучно.