– Могу ли я полюбопытствовать, господин статский советник, почему вы интересуетесь этой дамой?
Достойно ли использовать приватные отношения для сбора розыскных сведений?
Ясно было одно: заагентуренные себя так не ведут. Взгляд у Рахмета был ясный, смелый, даже с вызовом. И цвет остался прежний, васильковый, изменническая синева гуще не стала. Да и возможно ли, чтобы Рахмета за один день сломали? Он от одного упрямства так быстро не поддался бы.
Из подворотни высовывался дворник. В фартуке, с бляхой.
– Нет. Их там давно уж след простыл. Аронзона не трогать. Иначе рискуем выдать Гвидона. Да и что нам даст приват-доцент? Ерунда, “сочувствующий”. Сообщит приметы боевиков? Так мы их теперь и так знаем. Меня больше Игла эта занимает, партийная связная. Вот на кого бы выйти, и тогда…
С этими словами обер-полицеймейстер направился к двери.