Мешков внутри оказалось шесть, как и было обещано. На дверце Грин наскоро, рукояткой “кольта”, выцарапал “БГ”. Пусть знают.
Разделись в пустой прихожей. Петр Иванович, отчего-то волнуясь, причесался перед зеркалом и стал первым подниматься по скрипучей лестнице в мезонин.
– Евстратий Павлович, рассаживайте арестованных по саням и везите в предвариловку!
Плохо, что револьвер остался в кармане казакина. Вон он, висит на вешалке. Далеко, да и что толку – все равно стрелять в комнате нельзя, вся гостиница сбежится.
Он протелефонировал Игле. Объяснять ничего не стал, сказал только, что завтра понадобится новая квартира и назвал свой адрес. Игла сказала, что придет утром. Голос у нее был встревоженный, но спрашивать, умница, ни о чем не стала.
– Я те сейчас в этот глаз еще добавлю, – беззлобно сказал коллежский асессор. – Ты не рассуждай, дурья башка. Делай, как положено. И четвертое: за каждым из задержанных постоянный догляд. А у вас, разгильдяев, барышня из ридикюля пукалку достает, и никто не видит. В общем так… – Мыльников заложил руки за спину, покачался на каблуках. Агенты, затаив дыхание, ждали приговора. – Наградные получат только Ширяев и Жулько.