Всю первую половину воскресенья я посветил Алексии, чувствуя, с лёгкого похмелья, вину перед ней за Вику. Был и кофе в постель, и нежный утренний секс, и даже завтрак, за которым я сбегал к Прохору. Обедали мы уже все вместе. Позвонили Сашке, который довольно-таки бодрым голосом заверил нас, что он отошёл, мир вокруг перестал быть серым и опять заиграл цветными красками, и будет преступлением с его стороны не делать этот мир ещё прекраснее. Пообещав ему, что потомки всенепременно оценят его самопожертвование, я дождался смеха моего друга, и спокойно положил трубку. После того, как Леся ускакала по каким-то своим делам на студию, мой воспитатель попросил меня глянуть его ментальный доспех. Я подтвердил свои вчерашние слова о том, что ещё пара дней, и Прохор может спокойно ехать на полигон, после чего решил заняться уже своим ментальным доспехом.