— Максимум час! — всё равно в голосе моего друга чувствовалось сомнение.
— Да какое там! Влюбился, придумаешь тоже! — друг отмахнулся. — Она для меня как муза, как образ, как воплощение всего того прекрасного, что есть в женщинах! Да и не буду перебегать дорогу лучшему другу, я же вижу, как ты на неё смотришь! — он усмехнулся. — Да и она… — он многозначительно замолчал.
— Ну, что ты! — засмущался я. — Долгорукая, Юсупова и Шереметьева так вообще имеют слабое представление об игре…
— У меня уже есть портрет! — заявила ему Леся и попыталась спрятаться за моей спиной.
— Готовы? — с улыбкой поинтересовался Александр Николаевич.
Этот вопрос заинтересовал и обеих девушек.