– Я… Я, господа, не хочу, чтобы вы сочли меня двурушником и… доносчиком. Собственно, какое доносительство… Ну хорошо, беспринципным карьеристом… Я исключительно из-за тревоги о пользе дела…
– Но как вы сумели заставить ее п-признаться? – все не мог опомниться Эраст Петрович.
Здесь роль инстанции, связующей работу всех филерских групп, исполнял титулярный советник Зубцов.
Теперь спать, сказал себе Грин. Устроился в кресле не раздеваясь. На столик перед собой выложил “кольт” и четыре оставшихся бомбы.
– Значит, так. – Рахмет со смущенной улыбкой поправил челку, заметно поредевшую со вчерашнего дня и приступил к рассказу.
– Ну уж нет, – прошипел Петр Иванович. – От ваших методов увольте. Я и сам все, что нужно, выясню. – И громко, обыкновенным голосом, спросил. – Господин Ларионов, что у вас за той дверью, кабинет? Не возражаете, если я потолкую там с вашими гостями, по очереди? Вы извините, господа, но чрезвычайное происшествие. – Подполковник обвел глазами задержанных. – Сегодня утром злоумышленниками убит генерал-адъютант Храпов. Тот самый… Я вижу, вы не удивлены? Что ж, об этом и потолкуем. Если не возражаете.