Пришлось девушке снова вставать и позировать уже для директора ресторана.
А я попытался прислушаться к своим чувствам, которые говорили мне, что мой воспитатель прав. Точно так же я относился к нашему учителю по военной подготовке в Лицее, который совершенно не ценил мою способность держать ментальный доспех, а ставил во главу угла владение стихиями, несмотря на то что я выигрывал все поединки. Тот разговор с Прохором, после обсуждения моего первого учебного боя в классе, заронил во мне первые сомнения в авторитете учителя, а потом я ему просто подчинялся, по совету того же Прохора.
— Какие твои годы, Лёшка! — усмехнулся довольный тем, что я оценил его старания, Глава Рода. — Тем более, принцесса ожидается, надо соответствовать! Главное, чтобы Хмельницкий не подвёл!
— Барин, ты чего замешкался-то, садись давай, поехали уже… — дядька Прохор, мой наставник и воспитатель, самый близкий мне человек, высунулся из окна «Нивы».
— Все эти вопросы обсудим после возвращения, времени нет. А сейчас нас ждёт Нарышкин Пётр Александрович, Командир Отдельного корпуса жандармов. — он подошёл к панели, вытащил вставленную в неё флешку и сунул её в карман пиджака. — Пойдёмте.
— Да, Прохор Николаевич! — кивнул тот, хотя было видно, что он ничего не понял.