Солдаты Оперативного отряда НКВД сами благоустроили свою базу – провели от полевого аэродрома электрический кабель, наладили телефонную связь. Кинули еще одну ветку электрического провода к центру. Кроме того, в доме стоял собственный электрогенератор и рация. Так что связь со штабом и электричество были.
Спустя еще пару часов, которые прошли в напряженном ожидании на позициях, радист передал командиру заставы бланк радиограммы с красной полосой – знаком секретности. Старший лейтенант внимательно просмотрел текст и, не говоря ни слова, поднес к листку огонек трофейной немецкой зажигалки. Радиодонесение особой важности рассыпалось пеплом.
Базовый лагерь одного из бандеровских атаманов Стецька Пройдысвіта находился высоко в горах, в лесной чащобе. Непролазный бурелом и скалы превращали эту местность в протяженный укрепрайон. В такой местности обычный марш-бросок превращался в пытку – грешников на Страшный суд по таким дорогам гнать! Тем более все время – в гору… На броневиках по крутым глинистым серпантинам с каменными осыпями нечего и думать подобраться к банде незаметно!
Но когда в разгар очередного грабежа на полустанок ворвался угловатый, словно высеченный из единого куска металла, железнодорожный монстр, плюющийся огнем из танковых пушек, из пулеметных бойниц и с бронеплощадок, бандеровцы бежали в ужасе! Правда, недолго и недалеко…
Выстрелы были практически не слышны – только выразительные щелчки курков, бьющих по капсюлям, но и эти звуки рассеивались за полсотни шагов. Зато эффект от «работы» бесшумных револьверов-карабинов был ошеломляющий – вот один бандеровец затянулся в последний раз самокруткой и осел на землю. А другой головой вниз, с хрустом ломая ветви, сверзился с дерева. Немецкий карабин «Маузер» Kar‑98 упал рядом.
Тому не чіпати малих відділів, а на найбільші відділи чинити наскок, щоб перешкодити пацифікаційній акції або робиться засідку по пацифікаційній акції, щоб покарати за злочин і цим відстрашити ворога перед дальшими його злочинами.