Цитата #1866 из книги «Смерть Ахиллеса»

У Ахимаса в детстве было два бога и три языка. Бог отца, строгий и злопамятный, учил: ударят по правой щеке – подставь левую; кто радуется в этой жизни, наплачется в следующей; горя и страдания бояться не надо, ибо они – благо, знак особой любви Всевышнего. Бог матери, про которого говорить вслух не следовало, был добрый: разрешал радоваться, играть и не велел давать спуску обидчикам. Про доброго Бога говорить можно было только шепотом, когда кроме матери рядом никого нет, а это значило, что Бог отца главней. Он говорил на языке, который назывался Die Sprache и представлял собой смесь голландского с немецким. Бог матери разговаривал по-чеченски. А еще был русский язык, которому Ахимаса научили солдаты из блокгауза. Мальчика очень тянуло к их тесакам и ружьям, но это было нельзя, совсем нельзя, потому что главный Бог запрещал прикасаться к оружию. А мать шептала, что ничего, можно. Она уводила сына в лес, рассказывала про смелых воинов из своего рода, учила делать подножку и бить кулаком.

Просмотров: 25

– Да-да, едемте к Хуртинскому. Не опоздать бы.

Просмотров: 7

Какой нелепый у человека вид, если смотреть снизу. Именно такими нас видят собаки, червяки, букашки.

Просмотров: 8

Ахимас осмотрел комнату, являвшуюся одновременно гостиной и будуаром. Все было, как надо: цветы, свечи, фрукты. Себе певичка запасла шампанского, но не забыла и про бутылку «шато-икема», о чем была предупреждена накануне.

Просмотров: 10

Но на душе было смутно: недопустимо смешивать работу с личным. Раньше он никогда себе такого не позволял.

Просмотров: 6