Поутру, забрав своих раненых и четверых пленников, таинственная спецгруппа погрузилась в бронированные «Студебекеры» и растворилась в утреннем карпатском тумане. Остался только терпкий запах крови, смешанный с крепким духом сгоревшего пороха и ружейного масла.
«Черти принесли» невысокого худощавого мужика с ранней сединой на висках и цепким взглядом бойцовского пса, привыкшего атаковать первым и молча рвать глотку любому противнику.
Бронированные грузовики со всеми необходимыми припасами остановились у штаба. Капитан Ракитин и его заместитель, старший лейтенант Хрящев, пошли к командиру железнодорожного дивизиона НКВД.
После ареста известного главаря бандеровского подполья была создана следственная группа под руководством начальника следственного отдела КГБ УССР подполковника Пивоварца. Кук проходил под псевдонимом «заключенный № 300», а Ульяна – № 88. Их арест держали в глубокой тайне, об этом событии знали только высшее руководство КПУ и Москва. Официально же продолжали вести поиск, даже проводили оперативные мероприятия по поимке. Делалось это с целью скрыть факт ареста руководителя подполья не только и не столько от рядовых бандеровцев, сколько от руководства «закордонных» представительств Организации украинских националистов.
– Всэ, прыйшлы! – Михась ткнул грязным обгрызенным ногтем в карту капитана Госбезопасности.
Вскоре на дороге раздался топот копыт и ржание коней – это подоспела маневренная кавалерийская группа пограничников. Автомобилей на всех не хватало, да и не везде они могли проехать по узким и извилистым горным и лесным дорогам. А вот кони оказывались во многих случаях куда резвее.