Когда на замок опустилась темнота, во внутреннем дворе зажгли фонари, а Кристоф не вернулся из города, я перестала делать вид, будто сохраняю хладнокровие. Наплевав на правила приличия и канон о поведении благородных девиц в стенах института, я мерила шагами коридор перед входом в мужское общежитие.
Теперь по вечерам в общежитии старших курсов творился настоящий хаос — студентки готовились к балу. В воздухе чувствовались волнение и восторженное ожидание, ведь обычно в институт привозили курсантов из местного военного училища. Благородные девицы превосходили жертв, в смысле молодых людей, численностью, и дележка партнеров по танцам начиналась задолго до самих танцулек. Красавчики распределялись мгновенно, и кокетки, оставшиеся ни с чем, страшно страдали и бесились. Гнев выливался в порчу чужих нарядов, исчезновение украшений и отламывание каблуков у дорогущих туфель, выписанных из столицы. В общем, ничего нового и интересного.
— Так точно, мадам! — подчиняясь приказу, я опустила пятую точку в сторону лавки. Принимать пассажира на колени было сомнительным удовольствием, и благородные девицы немедленно раздвинулись, освобождая место.
— Пожалуйста, не прогоняйте меня! — в тишине комнаты пролепетал испуганный девичий голосок. С возрастающим недоумением я огляделась, но в спальне, естественно, никого не было. Высился шкаф-громадина, жались по стенам кровати, на безвкусной картине над ромашковым полем летали драконы. Когда я успела сойти с ума и не заметить? Уже и чужие голоса слышала…
— Хватит! Я поняла, что талант не сдержать.
— Точно! — не растерялась я. — Вы явно разбираетесь в начертательной геометрии лучше меня.