— Да, вряд ли он использовал трактат «О плотских утехах», — едва сдержав смешок, фальшиво посочувствовала я.
С ноги чертежника слетела туфля, но он побоялся оборачиваться и продолжил стремительное восхождение.
— Где он?! — прогрохотал мэр. — Привели?!
— Вон отсюда он пошел! Все бумажкой тыкал, мол, видели, господин Дрю, ректор мне разрешил. Я стихи читать иду. Видали мы таких поэтов в женских пансионах! Я, между прочим, не хухры-мухры. Я блюдю… блюжу… охраняю честь и гордость благородных девиц.
— А ты как думаешь, София? — пристала Рита, ничуть не меньше остальных взбудораженная лекцией.
— С этим я и сам прекрасно справлюсь, — едва заметно улыбнулся он и вдруг стремительно наклонился к моему уху. Теплое дыхание защекотало чувствительную кожу, по спине побежали мурашки. Я много раз описывала подобные мужские приемчики в книгах. Мужики специально говорили на ушко какую-нибудь пошлость, чтобы смутить героиню и заставить чувствовать себя безоружной. Но я-то всегда была начеку!