В памяти Аринэля и вправду об этого ничего не было. То есть да, парень это просто пропустил мимо ушей. И не просто пропустил, а вообще не слушал, получается.
— То есть Аринэль проходит сейчас этап привыкания к Дару? — уточнила леди Саятана.
Король дошел до этого самого трона, который представлял собой большой и широкий, а также весьма массивный стул, богато украшенный само собой. Материал обивки отливал золотом, по темному дереву вились серебряные и золотые нити узоров.
А ведь молоко и вправду было довольно жирным. Если бы не вкус (точнее, если бы он не помнил, не пил другого молока), то и разницы бы не заметил. А, кстати, почему степняки кумыс из молока не делают? Это же логичный ход.
Его губы спустились на шею и Цеси невольно выдохнула, со стыдом услышав собственный еле слышный стон. А господин спустился еще ниже… Цеси, не отдавая себе отчета в том, что делает, выгнулась, когда по ее соску прошелся язык. Стон, уже довольно громкий, слетел с ее губ.
Поселок возле пристани напоминал поселения Дикого Запада. Тут, видимо, из-за теплого климата, Аринэль вообще не видел домов из бревен. То есть не было монументальных толстых стен, дома делали из досок. Различие было в том, что на более богатые строения шли ровные доски, а на более бедные шли иной раз откровенные обрезки и выглядели эти домики ну чисто как куча кое-как слепленного мусора.