Стоят, понурив головы, глаза прячут, расстроены, понимают, что провалили упражнение целиком и полностью.
Удобно у них все устроено тут, взяли псевдонимы со знаков на плащах. Грамотно.
— Тебя переучивать надо. — Успеваю сказать, пока он делает ложные взмахи.
Угольного оттенка глаза безостановочно заняты изучением огромного количества документов, которыми завалено все пространство перед мужчиной. То и дело привычным размеренным жестом взлетает рука с зажатой в пальцах дешевой шариковой ручкой, и на документ идеальным почерком каллиграфа ложится резолюция того или иного содержания. Как только это происходит, бумага откладывается в сторону, и её место занимает новая.
Новый протяжный, гулкий звук горна разносится над причалом. И тут же в полном молчании распахиваются орудийные порты. Костяные руки выталкивают бронзовые пушки на позиции. Едва заметная искра, мелькнувшая в тени орудийной палубы.
Так, разбег, отрыв, с этими компонентами все у обоих хорошо. Добрыня даже делает ласточку, что с его топором в правой руке выглядит несколько забавно. А вот Бэнр не справляется с этим упражнением совсем. Впрочем, и широкоплечему новичку не удается приземление.