Она показала на пышный, весь в расшитых подушках диван, но Эраст Петрович предпочел опуститься на стул. Умная женщина, определил он. Сильная. Хладнокровная. Всей правды не скажет, но и врать не станет.
Петр Парменович ловко подложил губернатору бумагу, а сам уж тянул из папочки следующую.
Сел перед зеркалом. Трижды подносил револьвер к виску, один раз засунул ствол в рот.
– Например, какими же, Прохор Ахрамеевич? – холодно осведомился Эраст Петрович.
Она легко переступила через лежащего Ахимаса и вышла во двор, раскинув руки в стороны, словно боялась потерять равновесие. Прошла шагов пять, и нестройно грянули выстрелы.
– Не сумлевайтесь, ваше благородие, – успокоил нервного посетителя буфетчик. – Барышня не какая-нибудь желтобилетная, все в лучшем виде. Другие и в мундире ходют, за стыд не считают.