- Поражен вашей осведомленностью! - конгрессмен жалостливо посмотрел в сторону бара, но я проигнорировал его взгляд
Тем временем, Леха достает из сумки две бутылки "Столичной", батоны колбасы, банки с консервами. Все привезено им и мной из СССР. Меня, прямо, слеза прошибает от ностальгии. Недостает черного хлеба и головки лука. Музыканты, тоже, чувствуют особый момент, затихают.
- Разве мне в таких случаях не полагается адвокат? - я беру сигарету, которую "индеец" непредусмотрительно положил на край пепельницы, убирая фотографии в портфель и тушу ее
Заставь оправдываться. Вот главный прием пропагандистов.
А я тем временем запираюсь в ванной и включаю приемник под шум текущей воды. Он у меня настроен на радио Свободу. В трещаще-пищащем эфире женский голос с неуловимым антисоветским акцентом рассказывает об очередном расстреле немцев, которые пытались бежать в Западный Берлин. Закончив со смакованием "зверства Хонеккера", Свобода переключается на Красные Звезды и певца Виктора Селезнева, чья популярность бьет в Европе и Штатах все рекорды. Фанаты с нетерпением ожидают выхода первой пластинки, но как "стало известно редакции, композитор может быть арестован КГБ сразу после возвращения в Союз". Что, разумеется, свидетельствует об обострившейся борьбе кремлевских кланов, победу в которой одерживает крыло консерваторов во главе с Юрием Андроповым. На чью сторону станет престарелый генсек Брежнев? И, конечно, Запад должен сплотиться в борьбе с красной угрозой и советским тоталитаризмом.
Приятный женский голос повторно объявил о посадке самолета "Москва - Нью-Йорк". Меня начала бить дрожь. Две недели я не видел моих красавиц. Готовы ли они к концерту? Не изменились ли чувства ко мне у Веры и... Альдоны? Да просто здоровы ли?