Японец сидел на юте один, сложив ноги калачиком. Голова запрокинута вверх, меж полузакрытых век жутковато проглядывают белки глаз, лицо отрешенное, не по-человечески бесстрастное.
– Насчет орудия убийства очень правдоподобно, – одобрил дипломат. – Я т-того же мнения.
– Вы что, мсье русский, гашишу накурились?
– Эврика, господа! Тайна Изумрудного Раджи разгадана!
«Левиафан» мощно загудел, должно быть, приветствуя встречное судно, и я стал думать о том, что скоро, очень скоро, через каких-нибудь две-три недели, я прибуду на Таити и мы снова встретимся, моя обожаемая женушка.
– Мистер Фандорин, сэр! Вы не спите? Откройте! Скорей! Тут заговор!