Осматривая квартиру деда, я размышлял над сложившимся любовным треугольником. Единственный способ сплотить его и не дать эмоциям вырваться наружу, в первую очередь, у Альдоны - повязать всех общей тайной. Да такой, чтобы обратно пути не было. Глядя на проспект Мира из окна, я внезапно понял, что ради дела всей моей жизни, пора пролить первую кровь. Не ту в заброшенном кафе, а из вен и артерий. Клеить девчонок, пить вино и воровать песни - так, СССР не спасешь. Да, всемирно известная группа - это мощный, идеологический и культурный рычаг. И дать ей распасться, из-за того, что чьи-то эмоции вырвутся из под контроля - я не могу. Мне нужна Вера, еще больше, мне нужна Альдона. Но дело, даже не в этом. Можно предотвратить Афганистан, Чернобыль, но все это, не спасет СССР. Спасти страну можно, только уничтожив предателей, подонков и прочую околовластную сволочь. И здесь, я должен понять главное - а готов ли я, лично?
- Там же 10 часов разницы - промямлил я, закидывая сумку на плечо - Утром трансляцию поставят?
- Советом. Пока Вы, заваривали чай, я услышал Ваш сухой кашель. Если добавить к этому слегка сиплый голос, свистящий звук, во время дыхания, а также боль в грудной клетке справа - я видел как вы поморщились и помассировали грудь, когда вставали за папкой - то, скорее всего, у вас рак легкого. Правого.
- Правда - буркнул, остывший Кузнецов - Доел? Пошли в мой кабинет, распишешься на инструкциях, для выезжающих в капстраны.
- Андрей, знакомься. Это - Виктор Селезнев. Твой подопечный. Виктор - это Андрей Николаевич Кузнецов. Подполковник КГБ. Будет тебя инструктировать и поедет вместе с вашим ансамблем в Италию. Формально - в качестве журналиста "Правды". Неформально - куратором.