Мне сшил их старый софийский еврей десять лет назад. Он содрал с меня десять лир и сказал: «Господин, из меня уже давно репей вырастет, а ты все еще будешь носить эти сапоги и вспоминать Исаака добрым словом».
Она ударила конька каблуком, чтоб поскорее проехать этот жуткий зал ожидания.
– В Японию… – Слезы все-таки брызнули, и Варя яростно смахнула их перчаткой.
Он не договорил, потому что Эраст Петрович очень ловко, как кот лапой, смазал ему ладонью по пухлым губам. Варя ахнула, а кто-то из офицеров схватил Фандорина за руку, но тут же отпустил, потому что никаких признаков буйства ударивший не проявлял.
– П-представляю. Но после победы о таком обычно не думают. Нет, здесь пахнет политикой, уж поверьте опыту.
– Здравствуйте, Варвара Андреевна, – приветливо сказал титулярный советник. – К-как у вас волосы отрасли. Пожалуй, так все-таки лучше.