— Не знаю, мой господин — толстяк равнодушно пожал плечами — Задачи найти ее не было. Да и не интересна она. Скорее всего сожительствовал с ней, а потом…потом не знаю. Хорошо, я попробую найти его логово, но это будет очень сложно. Мне придется отставить другие, совершенно неотложные дела. Да, и единственный способ найти — это вырвать у него признание. Но после этого он будет безнадежно искалечен. Даже маг не сможет вернуть ему здоровье, особенно душевное. Вы ведь знаете, что снадобье правды вызывает у допрашиваемого безумие в более чем в пятидесяти случаях из ста? А повторное применение приводит к смерти — в девяносто девяти случаях. И тогда зачем вести речь о показательной казни? Приведут на эшафот безумного парня, теряющего на ходу слюни, и что скажет народ? Мол, наговаривают на несчастного, поймали первого попавшегося, и вешают на него преступление. Зачем нам это? Так что, мой господин, выбирайте — логово, или показательная казнь.
Я объяснил магу, что мне от него нужно, тот хмыкнул, удивленно поднял бровь, но…тут же назвал мне свою цену. И цена эта была совсем не такой уж и маленькой. Вернее — мне пришлось отдать практически все, что у меня было. Все статеры, что я уберег «на будущее». Так что вскорости придется искать, где взять средства на проживание. Впрочем — искать источник пропитания точно не придется. Я уже знал, кто меня будет финансировать.
— Девушка! Скажи, милая, что у вас тут вкуснее всего — поесть? Так проголодался…и пива холодного! Светлого. Давай сразу литр, а потом уже еду. Или можно все вместе! Ага, жара сегодня просто несусветная! Точно, хоть бы дождичек пошел, что ли…
Для этого человека такие фокусы, какой он продемонстрировал, явно были таким же простым и рутинным делом, как для меня…даже не знаю, с чем сравнить. Может с тем, как обычный человек управляется с рукой? Шевелит пальцами? Берет что-то, и никто этому не удивляется? У лекаря есть невидимая рука — так что в том удивительного? Если только ты не пришелец из другого мира, где магия существует только в сказках и романах-фэнтези.
Одеваться Аурика не стала, только лишь надела на себя короткую рубаху по типу мужской, и набедренную повязку, закрывающую до середины бедер. Взяла парные мечи, и пошла во двор, на площадку, где около часа выбивала из себя сонную одурь и накопленную за месяцы и годы лени слабость. Теперь она будет заниматься дважды в день! Хватит толстеть! Хватит растекаться, как сопля на тротуаре! Она должна быть сильной, быстрой ловкой, должна быть такой, какой была когда-то, в смертельно опасных воркских лесах. И Аурика вернет себе свою былую форму — или умрет. И похоже, что другого выбора теперь у нее и нет.