— Да что мне сделает какая-то старуха? — изумилась Ло. — И не силой же нам эту несчастную выволакивать? Представляете, как ее перепугают ваши люди, если бедняжка безумна?
— Ничего. Она любила дрок, — помолчав, отозвался Эйнар. — Благодарю вас.
— Вы не мешаете, — сказал он, и это была чистая правда.
Магистр пружинисто шагнул к звезде, остановившись у самой ее границы и воззрился на сына со смесью торжества и изумления.
Ло старалась говорить спокойно, но кипевший в ней гнев все равно просачивался в голос, отравляя интонации. А что хуже всего — она отлично знала за собой эту мерзкую особенность — если сдерживаться слишком долго, после злость вырвется наружу непредсказуемым способом.
Он думал, что леди начнет спорить, но она просто закрыла глаза, то ли доверчиво, то ли измученно. Эйнар сидел рядом, держа прохладную, постепенно теплеющую в его ладонях руку, и ждал. Когда дыхание магички стало совсем ровным, она заворочалась, ложась поудобнее, и забрала руку, решительно сунув ее под подушку, Эйнар встал и на цыпочках вышел, прикрыв дверь так бережно, что и сторожевая собака не проснулась бы.