Лгать старому верному другу было до отвращения стыдно. Эйнар, не раздумывая, доверил бы Тибо собственную жизнь, но клятый морок угрожал Тильде. И, непонятно как, но знал обо всем, что происходит с Эйнаром. Так что ни посоветоваться, ни попросить о помощи.
— Так это что, — отмерла вдруг хватающая воздух ртом Молли. — Если хоть одна ложечка пропадет… или крыса погрызет чего… Это мне отвечать?
И все-таки ночью ничего не сказал. Успокаивал, держал за руку… Потому она и решила, что рядом Бастельеро!
Она медленно поднялась с кровати и встала, вытянувшись в струну. Даже боль в спине отступила перед раскаленной алой яростью, застилающей взгляд. А она еще пыталась смириться, хотела договариваться, надеялась честно и старательно исполнять договор… Ей же плюнули в лицо! Превратили честь Ревенгаров в тряпку и вытерли грязные солдатские сапоги. Ну так больше смирения и договоров не будет, — Ло поклялась себе в этом, черпая силы в злости и мечтая только не упасть в обморок. Все равно никто не поймет…
— Я слушаю, ваша светлость, — сказала Ло, мгновенно пожалев не о том, что позвала ярла на свидание — этого-то было не избежать, — а о том, что решила устроить его в глухом темном месте.
— Осмелюсь сказать, миледи, — возразила Селина, — платье самое обычное. Сшито по-невийски, с пышной укороченной юбкой, открытым лифом и объемным рукавом до локтя. Шелк плотный, правда, по нынешней погоде тонковат, но к нему есть очень милая накидка из плотного кружева. Вот она-то белая, а само платье зеленое.